Небо сингулярности - Страница 90

– Я думаю, пожиратели там будут, трансформеры. – Мартин коротко кивнул, но тут мир закружился вокруг него. Неужто космическая болезнь? Мысль о том, чтобы в этой клетушке провести целую неделю с сильной тошнотой была слишком омерзительна, чтобы даже ее рассматривать. – Может быть, антитела. В любом случае, ничего такого, что Новая Республика может понять. Для нас, наверное, просто будет этого избежать, но если ввалиться со стрельбой…

– Ага, – зевнула Рашель.

– У тебя вымотанный вид. – Мартин ощутил тревогу за нее. – Как ты вообще это проделала? Там, на корабле? Это ж тебе потом должно аукнуться…

– Уже аукается. – Она нагнулась вперед и подергала синюю сетку вдоль бывшего пола каюты. Неожиданно подплыли контейнеры сока, кувыркаясь в свободном падении. Рашель взяла один и жадно присосалась к трубке. – Угощайся.

– Не то чтобы я неблагодарен был или что, – добавил Мартин, отмахиваясь от пачки манго-дурианового сока, болтающегося перед носом, – но… зачем?

Она посмотрела на него долгим взглядом.

– И все же, – сказал он.

Рашель пустила летать пустой пакет и обернулась к Мартину.

– Я бы предпочла навешать тебе какой-нибудь лапши о долге и доверии, но. – Она неловко пожала плечами в ремнях своего кресла. – Неважно.

Рашель протянула руку, и Мартин безмолвно ее пожал.

– Ты не провалила свое задание, – заметил он. – У тебя и не было задания. В любом случае – не то, что твой босс, как там его?

– Джордж. Джордж Чо.

– …не то, что думал Джордж. Недостаточно данных, верно? Что бы он сделал, если бы знал про Фестиваль?

– Возможно, то же самое. – Она слабо улыбнулась пустому пакету и выловила из воздуха новый. – Ты в корне неправ: у меня все еще есть работа, которую нужно сделать – если и когда мы прилетим. Шансы на что благодаря нашей эскападе снизились примерно – да, процентов на пятьдесят.

– Гм. Ну, если я смогу чем-нибудь помочь, скажи. – Мартин потянулся и вздрогнул от напомнившей о себе боли. – А ты не видала мой ЛП? После…

– Он у тебя под креслом, с зубной щеткой и сменой белья. Я заглянула в твою каюту, когда тебя загребли.

– Ты гений! – воскликнул он радостно. Нагнувшись, Мартин пошарил в тесном закутке под консолью. – Ух ты!

Он выпрямился, открыв потрепанную серую книжку. По страницам плавали слова и картинки. Мартин постучал по воображаемой клавиатуре – возникли новые изображения.

– Тебе помощь нужна в управлении этой шлюпкой?

– Если хочешь. – Она допила второй пакет, сунула оба пустых в мешок. – Ты летал когда-нибудь?

– Двенадцать лет провел на «Л-5». Основы навигации, без проблем. Если бы это был обычный спасательный модуль, я бы еще и камбуз смог запрограммировать. Традиционная йоркширская привычка – знать, как испечь сливовый пудинг в свободном падении. Фокус в том, чтобы корабль вращался вокруг камбуза, так что пудинг остается неподвижным, а вращается гриль…

Она засмеялась. Пакет клюквенного сока отскочил от головы Мартина.

– Хватит тебе!

– Ладно. – Он откинулся назад, ЛП парил перед ним в воздухе. На открытых страницах прибор реального времени скачивал данные из мозга шлюпки. (Часы в углу отсчитывали секунды до первого запрограммированного Рашелью торможения, за две тысячи секунд до перигея.) Мартин, нахмурившись, чертил стилом иероглифы. – Должно получиться. Если по нам стрелять не будут.

– У нас ответный сигнал Красного Креста. Им тогда придется вручную отключать систему «свой-чужой».

– Чего они точно делать не будут, если не озверели до конца. Ладно. – Мартин поставил на странице последнюю точку. – Но мне было бы приятнее, если бы я знал, куда это мы летим. В том смысле, если Фестиваль ничего не оставил на орбите…

И тут они оба застыли.

Что-то скребло по крыше спасательной капсулы, будто полые металлические кости стучали по решетке.

* * *

Кролик зарычал и сердито выхватил свой полуавтоматический пистолет. Прижав уши и оскалив зубы, он злобно зашипел на киборга.

Сестра Седьмая села прямо, любуясь столкновением. Все, кроме Бури Рубинштейна, пригнулись, а он шагнул вперед, на середину поляны.

– Прекратить! Немедленно!

На долгую секунду кролик застыл. Потом медленно расслабил мышцы и опустил ствол.

– Он первый начал.

– Мне плевать, кто начал. У нас есть работа, а потому нечего друг в друга стрелять. – Он повернулся к киборгу, с которым схлестнулся кролик. – Ты что-то сказал?

Революционерка заробела, длинные вытянутые когти медленно разжались.

– Я хорошая экстропийка. А эта тварь… – Она сделала жест, в ответ на который кролик еще раз показал зубы. – Он приверженец культа личности! Он контрреволюционер! На выгрузку его!

Буря прищурился. Многие бывшие революционеры съехали с нарезки из-за прибамбасов к телу, которые предлагал Фестиваль, не сообразив, что для управления этими штуками нужно модернизировать центральную нервную систему. Это приводило к некоторой путанице.

– Товарищ, ты же тоже личность. Чувство идентичности необходимо для наличия сознания, а оно, как указывают великие учителя, есть краеугольный камень, на котором строится трансцендентность.

Киборг задумался. На глазах мелькнули зеркальные мембраны, отражая внутреннюю работу мысли.

– Но в сообществе разума личностей нет. Личность вырастает из общества, следовательно, индивидуум не может иметь…

– Мне кажется, ты недопонимаешь великих философов, – медленно проговорил Рубинштейн. – Это не критика, товарищ, потому что сами философы по сути своей гениальны, и следовать за ними трудно, но, когда они говорят: «сообщество разума», они говорят о достижении сознания в индивидууме, возникающем из до-сознательных агентов, а не об обществе вне личности. Таким образом, отсюда следует, что быть связанным с собственным сознанием – это не значит придерживаться культа личности. Теперь, следуя иному… – Он прервал сам себя и бросил острый взгляд на кролика. – Думаю, что сейчас мы не будем исследовать данный вопрос детальнее. Время двигаться дальше.